15:12 Присутствие Отсутствия. В преддверии выхода альманаха №7/2023 | |
Присутствие Отсутствия. В преддверии выхода альманаха №7/2023 Дело в том, что я могу публично рассуждать про какое бы то ни было издание только в случае, если оно полностью готово, поэтому пишу только сейчас, имея в руках окончательный сигнальный экземпляр альманаха №7/2023, в котором уже есть Предисловие и Послесловие. Следовательно, пишу некий Постфактум. Открывает парад-але Любовь Александрова, ровно в середине представления появляется Анастасия Копнинова, в финале – Вера Стасенко: уже хорошо! Некоторые маститые авторы не жалуют читателя вниманием, представляя на наш суд всего один разворот; некоторые – раздобрились на два-три разворота. Два фаворита гонки – Вера Стасенко и Вольдемар Жемчужный – лидируют не только в чате «Новая Белица»: оба-двое пребывают в прекрасной творческой форме. Гран-при достойна ЛидиАна, щедро представившая не только своё персональное творчество, но и собственные переводы Анатоля Гречаникова плюс несколько страниц в память об Иване Медведеве. Преимущественно в алфавитном порядке остановлюсь на некоторых страницах альманаха, не отмеченных глубокоуважаемым Вольдемаром Жемчужным – автором Предисловия и Послесловия к альманаху, либо выскажу мнение, не совпадающее с его, Вольдемара, оценкой. Хорошо вписался в коллектив авторов поэт Эдуард Валюшенко. Две Надежды – Воротынцева и Жеребкова, две обаятельных женщины, два тончайших лирика. Прозу Надежды Жеребковой приняла сразу, поэзию оценила по прочтении рукописи книги «Незабудки для вас», приоткрывшей дверцу в богатейший мир любящей женщины: любящей мир – бескорыстно, много знающей, много путешествующей и стремящейся поделиться счастьем бытия с целым Светом. Коснусь также рассказа Надежды Воротынцевой, прозвучавшего на одном из заседаний ЛитО. Прав Евгений Григоренко: на человека нападает только бешеный или голодный волк, но повествование Надежды – не об этом. Её рассказ пронизан явно осязаемым страхом конкретной женщины как продолжательницы рода человеческого. Слушая Надежду, я ощущала свою сопричастность с происходящим, испытывала ужас, охвативший героиню – перед лицом неминуемой смерти – и радость по поводу благополучно завершившейся истории. В пользу автора свидетельствует рассказ моей мамы о том, как зимой в Калмыцких степях стая волков гналась за санями, в которых мама, тогдашняя заведующая Заветинской начальной школы, возвращалась домой, в станицу Андреевскую, со случайными попутчиками. Не думаю, что в той ситуации люди, преследуемые озверевшими хищниками, размышляли о том, что волки не бросаются на людей без причины. В обоих случаях путники явно улавливали злой умысел в действиях животных… Резюме? Мы стали свидетелями рождения серьёзного прозаика – Надежды Воротынцевой. Вскользь коснусь впечатления, сложившегося не о подборке Вольдемара Жемчужного в альманахе, а о том, что мы с ним – родственные души: не потому, что родились под созвездием Девы, и не потому, что каждый из нас по-своему влиял на судьбы людей (Владимир Иванович лечил, я преподавала). Мы страдаем одним и тем же недугом: обилием сносок. Он как врач, я как учитель считаем своим долгом достучаться до каждого – образно говоря, «разжевать и в рот положить», отсюда – подробные инструкции: Rp. Misce. Da. Signa. С переводами Анастасии Копниновой была знакома ранее, но только сейчас (благодаря сноске!) поняла, что стихотворение «Мацi» Али Шагенцукова – о судьбе сироты на чужбине. Интересны собственные стихотворения Насти, совершенно разные по форме и содержанию. Полюбила Мурзика, прославившегося благодаря автору рассказа. «В семье проживания» котейки сложились очень даже благоприятные для него обстоятельства. «Регулярные побеги кота, пролонгированные отсутствия, обусловленные очевидным нежеланием возвращаться, привели к логическому завершению: кот исчез навсегда» – это не про нашего Мурзика! Рассказы Натальи Васильевны Никитиной прочла буквально, не подвергая анализу: просто приняла на веру. За что куплено, за то и продано. В эссе Юрия Михайловича Плескачевского вижу не чудо и не загадку, а констатацию факта: идеи носятся в воздухе. А ещё – крик души: «Какой диссонанс с нынешними многочисленными примерами воровства идей и откровенного плагиата!» От себя добавлю: прискорбно то, что воруют не из нужды: ради славы! Написанный около сорока лет тому назад в соавторстве с племянником «саркастический пародийный и фантастический сценарий» Игоря Путника именно так и воспринимаю: «ОТ СОВМЕСТНЫХ УСИЛИЙ КАЖДОГО ПЛАНЕТА СВОБОДНЫХ РОБОТОВ ПОЛУЧИТ КОСМИЧЕСКУЮ ПРИБЫЛЬ». Про свой перевод. Обожаю автора рассказа – итальянского прозаика, поэта и режиссёра Джулиано Скабиа, известного своим новаторским театральным опытом (включая живые представления в психиатрической больнице города Триеста и преподавание драмы в Болонском университете). Бесконечно восхищаюсь авангардистом-метафизиком, великим мистификатором Хорхе Франсиско Исидоро Луисом Борхесом Асеведо, десять раз номинированным на Нобелевскую премию. «А теперь представьте, что каждый из нас испытал, когда мы увидели выступающего вперёд мифического старца в сопровождении грациозной спутницы, направляемых молодым поэтом? Что испытывал я? Я не мог испытать ничего! Я представил комизм приезда этого аргентинца с вавилонской головой – слепого, выбравшегося в Свет, чтобы собственными глазами взглянуть, что нового в старой Европе! «Надо же – говорил я себе, – нам явился слепой поэт! Как сыграет он роль Запасного?» Кульминаций у рассказа, как минимум, две (первую смотри выше – более чем неожиданное явление Борхеса народу), вторая: «Борхес сейчас читает стихотворение…» И снова – словно обухом по голове: «И тут мы увидели (мы – человек тридцать-сорок), что Борхес молчит». Здесь уместен нежный упрёк в адрес Вольдемара Жемчужного: нельзя называть «толпой» тех, кого автор рассказа обозначил как «мы – небольшая группка […] Малочисленная встреча: римская, авангардная, поэтическая». И ещё: «Почти все мы здесь – молодые поэты и театральная молодёжь, в равной степени преданные театру и поэзии. В голове моей промелькнул вечер в Венеции, когда я случайно встретился глазами с Эзра Паундом…» Многие ли из «толпы» могут похвастаться подобными случайными встречами?! – Нет, батенька! – обращаюсь я к Вольдемару Жемчужному. – Далеко не каждому дано читать, используя два крайних из предложенных Вами в Послесловии способов! И конечно, я бы не назвала Борхеса «более рейтинговым человеком – поэтом с Именем на слуху» – относительно Нико Оренго. Отдельная песня – Присутствие Отсутствия Петера Шлемиля. («Надеюсь, Борхес не отчитает меня за перевод».) С творчеством Валентины Ивановны Рогачёвой хорошо знакома. Жду выхода новой книги. Наталья Рогачёва – явление уникальное. Каждое слово выверено, взвешено. Темы актуальны. Любой её текст – удивительный сплав современного и древнего автохтонного. Не перестаёт удивлять Виктория Смирнова, представившая в альманахе подборку патриотических стихотворений на белорусском языке. В заключение – риторический вопрос: «Когда мы восстановим в правах многострадальную букву «ё»? И огромная просьба к авторам: будьте последовательны, отдавая предпочтение своему варианту написания вышеупомянутой буквы. автор - Равченко Ольга | |
|
| |
| Всего комментариев: 0 | |